Кунгуров

[Spelh]

Почему после каждого моего поста из серии "Если бы я был Сталиным" начинается либерастическое бурление говна? Вроде бы я предпринимаю все, чтобы эти унтерменши не читали мой ЖЖ - и аватарку сделал злую, и матами ругаюсь, и жуть апокалиптическую на них нагоняю без меры, а они тут пасутся, как привязанные, и срут в коментах длинными портянками текста, убеждая самих себя, что то, о чем я пишу, не произойдет, потому что такого не может произойти никогда. Все дело в том, что либерасты - приматы очень неразвитые, и все сущее они воспринимают исключительно
через миску. Они искренне считают, что смысл развития человеческого общества состоит в том, чтобы работать все меньше и меньше, а потреблять больше и больше. Это они называют прогрессом. Поэтому эпоха путэнизма для них - золотое время. Правда, оно уже подходит к концу, но дебилы искренне верят, что коту масленица может длиться вечно.
Обратную тенденцию либерасты воспринимают, как регресс, и любые логические доводы тут бессмысленны. Проблема, еще раз повторюсь, мировоззренческая, переубедить паразита, считающего свой паразитизм признаком цивилизованности, а потребительский фетишизм мерилом успеха, в том, что истинный человек должен стремиться к обратному, то есть к созиданию и самоограничению, нереально. Ну, не понять обезьянам людей! Чтобы наглядно продемонстрировать различие между людьми и либерастическими обезьянами, можно сравнить, как они понимают такие фундаментальные понятия, как счастье, свобода, творчество. Конечно, тут придется говорить обобщенно, даже утрированно, но в целом суть такова.
Для бритой обезьяны свобода - это отсутствие обязательств и ограничений. А поскольку любой социум накладывает на своих членов обязательства - платить налоги, содержать стариков, служить в армии и т.д., то либерастические животные - это суть животные антисоциальные. Для них любые ограничения - признак тоталитаризма, а государство, как инструмент ограничения, они сознательно и подсознательно уничтожают. Правда, тут обнаруживается внутренний конфликт - паразитировать либерастическая плесень может только на социуме, а его разрушение лишает их базы паразитирования. Поэтому либерасты под шелест разговоров о всеобщем равенстве и правах человека стремятся к реализации свободы для себя лично за счет жестких ограничений возможностей других членов общества. В их руках государство из инструмента обслуживания интересов общества превращается в инструмент осуществления господства элиты. Либерастия - это дегенеративное мировоззрение элитариев. Когда либерасты приходят к власти, всегда происходит установление тоталитарной диктатуры, правда эта диктатура отличается от классической, потому что основана не на насилии, а на манипуляции, не на открытом ущемлении прав низов, а на духовном угнетении и экономическом подавлении масс. Иногда она даже носит не государственный, а надгосударственный характер. Например, корпоратократия - яркое проявление антисоциальной сущности либерастии.
Меня часто спрашивают, является ли Путэн либерастом, и если так, то почему царь Вовка ведет себя авторитарно, и почему либерастическая навально-каспаровская тусня его люто ненавидит и хочет свергнуть? Да, Путэн - самый отъявленный либераст, либераст до мозга костей. То, что многие представляют его поцреотом, государственником и аскетом - результат промывки мозгов. В реальности он всего лишь главарь прорвавшейся к власти шайки клептократов. Власть дает ему и его корешам безответственность, безнаказанность, свободу хапать и распоряжаться нахапанным, но чтобы власть удержать, он должен подавлять всякую крамолу. Поэтому в политической сфере вместо свободы и демократии мы видим голимый авторитаризм, невиданное распухание и оборзение репрессивного аппарата, а если где-то и наблюдается демократия, то это демократия является управляемой, управляется финансовыми рычагами и омоновскими дубинками. Либерастические оппозиционеры является носителем точно той же идеологии, а с правящим режимом у них всего лишь одно противоречие - они недовольны тем, что их не взяли в элиту, где они могут наслаждаться свободой, как они ее понимают.
Других противоречий между белоленточными и кремлядью нет. И приди навально-собчачные к власти, они точно так же зачистят верхи от чужих в пользу своих (под флагом борьбы с коррупцией, разумеется), и всеми силами будут стараться ограничить допуск в элиту. Крики о том, что белоленточные, придя к власти, пустят с молотка матушку-Расею, и потому надо сплотиться вокруг Путэна (типа, пусть он и зло, но меньшее) - голимая пропаганда, но для тупого рассеянского быдла этот меседж канает. То, как стремительно сливают Рашку нынешние поцреоты путэнского замеса, я наглядно показал в постах про нефть. У кого мозг есть, тот понял и без меня, кто не понял - тому не дано. То есть разницы между правящими либерастами и либерастами, отодвинутыми от кормушки, нет никакой. Результат их правления для страны будет одинаковый - утилизация. Еще раз подчеркиваю, что тоталитарные тенденции правящих либерастов и демократические лозунги оппозиции - это всего лишь отражение их места на обезьяньей иерархической лестнице. Те, кого ебут, естественно, вопят про свободу и ненасилие, а те альфа-приматы, что ебет нижестоящих осознают, что только дай слабину - выебут уже тебя. Именно поэтому либерастия - это идеология, находящая свое высшее воплощение в тоталитарном рабстве, а не в свободе. Такая, сцуко, диалектика.
Для истинного же человека свобода заключается в осознанном выборе формы служения обществу, то есть в добровольном наложении на себя обязательств, то есть в стремлении к несвободе. Чем более развитый человек, тем больше обязательств он берет, тем самым как бы ограничивая свою личную свободу. Но по той же самой диалектике общество, члены которого ограничивают свою личную свободу, приобретает высокую степень свободы коллективной. Применительно к государству, это называется суверенитет. Истинный человек стремится к самоограничению (снижению уровня материальных потребностей), потому что быть рабом вещей для него неприемлемо. Можно сказать и так: если либерастическая обезьяна готова тратить свое время, чтобы приобрести возможность потреблять, то человек, ограничивает свое потребление, чтобы получить время для реализации своей свободной воли через творчество.
Важное замечание: снижение уровня потребностей ни в коем случае не означает кондовый аскетизм в быту и отказ от радостей жизни. Скорее, наоборот, разница лишь в реализации устремлений. Скажем, если человек хочет летать на спортивном самолете, то в сегодняшних реалиях он должен его ИМЕТЬ, а вовсе не БЫТЬ пилотом. При альтернативной системе организации общества (назовем его социалистическим, хоть многим этот термин не нравится), НИКТО не имеет собственного спортивного самолета, но всякий может БЫТЬ пилотом (ДОСААФ в помощь). Еще раз для тех, кто туго соображает: жить, чтобы БЫТЬ кем-то, и жить, чтобы ИМЕТЬ что-то - в этом и есть принципиальное различие в мировоззрении людей и либерастного планктона.
Человек стремится к счастью. Счастье для него в служении обществу, в труде, в социальном самовыражении. Высшая форма творчества - это строительство совершенного общества. Идеал, разумеется, недостижим, смысл в вечном стремлении к идеалу. Либерастический дегенерат тоже стремится к счастью, но счастье для него в потреблении. Причем потребление - это как наркотик, всегда нужно увеличивать дозу, иначе вместо эйфории начинаешь испытывать депрессию. Да, для либерастических животных тоже важны и нематериальные, так сказать, активы. Для них значимой ценностью является престиж, но престиж в их понимании покупается через потребление статусных вещей. То есть суть либераста в любом случае выражается через потребление. Для истинного человека важно уважение, но уважение он приобретает через ПОСТУПОК, а не через ОБЛАДАНИЕ вещью.
Обладают ли либерасты творческими способностями? Конечно, но их творческий порыв ставит своей целью не созидание, а самоудовлетворение, получение удовольствия. Причем для всякого либераста понятие "удовольствие" и "свобода" прочно связаны. Отсюда извращенная фетишизация секса, наполнение всех сфер жизни эротическими смыслами, стремление к "раскрепощенности" в морали, отрицание традиционных ценностей, представляющих собой многоуровневую систему табу. В общем, либерастическое творчество по сути своей дегенеративное, разложенческое.
В традиционном искусстве, например, существует такое понятие, как канон, то есть ограничительные рамки, за которые выходить нельзя. Чем жестче канон, тем сложнее формирование образов, но тем более концентрированным смыслом наполнены эти образы. Примером могут служить лучшие образцы русской иконописи, которые при подчеркнутом аскетизме выразительных средств обладают фантастически мощным эмоциональным воздействием на зрителя. Либерастическая доктрина проповедует "свободу творчества", то есть отрицание канона, подчеркнутое нарушение всех табу, "чистое самовыражение". В итоге искусство обессмысливается, утрачивает самодостаточность, то есть перестает быть искусством. Насрал на картон, размазал, засушил, оформил в дорогую раму и выставил в галерее. На вопрос "А че это за хуита?" надо сделать сложную морду лица ответить что-то в духе:
- Это портрет Путэна.
- А чо не похож?
- Я так вижу.
Все, успех обеспечен. Пресса слетится на говно, как мухи на оно же, швабодолюбивая интеллигенция устроит овации. Если же нашисты проведут в знак протеста флешмоб под лозунгом "Сам ты говно, а Путэн - бох", а автор от расстройства совершит самосожжение на Красной площади, то фекальное произведение можно будет продать на аукционе за миллион долларов. Но по сути это всего лишь кусок говна на картоне. Или вот, скажем, снял Михалков в кино на фоне танков и кровавых кишок сиськи своей дочери (так себе, сиськи, не первой свежести) и без всякой ложной скромности заявил, что это великий киношедевр, достойный представлять кинематограф Рашки в Каннах. Не спрашивайте, что за хуита, он так видит.
То есть, если кратко резюмировать вышесказанное, то между людьми и бритыми обезьянами, пораженными либерастией, противоречия фундаментального характера:
- созидание - паразитизм;
- альтруизм - эгоизм;
- самовыражение через поступок - самовыражение через обладание;
- стремление к самоограничению - сакрализация алчности* [алчность, ненасытная старасть к потреблению почитаются либерастами, как добродетель, чуть ли не главный двигатель прогресса];
- подчинение своих интересов обществу - подчинение общества себе;
- свобода в служении - свобода в безответственности;
- счастье в творчестве - счастье в удовольствии;
- высший смысл жизни в познании - высший смысл существования в потреблении.
Как видно из приведенной схемы, компромисс между этими мировоззренческими моделями в рамках одного общества принципиально невозможен. Отсюда следует, что либо бритые обезьяны затопчут в социуме человеческие начала, выстроив двухуровневое общество рабов и элитариев с замороженной социальной мобильностью, с безграничными возможностями потреблении наверху и ограничением потребления внизу; либо люди уничтожат дегенеративных бритых обезьян и утвердят в обществе гуманистические ценности.
Так вот, если перейти от экономической сущности неосталинизма к идеологической, то он в моем понимании должен базироваться… нет, конечно, не на примитивном марксизме, а на базисе гуманизма (человечности в буквальном переводе). Все человеческое подлежит культивированию, все либерастическое - уничтожению. Если либерастические обезьны будут деятельно сопротивляться, тем хуже для них - одни будут безжалостно уничтожены физически. Либераства - это биологически низшие животные, права человека на них переносить я не собираюсь. Причем это нисколько не противоречит принципам самих либерастов. Скажем, когда просвещенные англосаксы приплыли в Америку, индейцы официально были объявлены животными, не обладающими душой, следовательно убийство этих низших существ считалось не грехом, а добродетелью. В итоге все традиционные общества в Северной Америке были уничтожены физически. Долг, как говорится, платежом красен. Испанцы, кстати, были более терпимы, и полагали, что даже индейцы, если обратятся в веру белых людей, обретают душу и тоже становятся людьми. Поэтому в Южной Америке колонизаторы не очистили землю от туземцев, а смешались с ними. Но это так, к слову
Сегодня либерастические общества ничуть не более гуманны. Да, внутри они самыми жесткими методами насаждают толерантность к пидорасне и прочим трансвеститам, борются за гражданские права кошечек, но при этом оставляют за собой монопольное право убивать любое количество туземцев в любой части мира, если белым людям потребуется туземная нефть или иные ресурсы для потребления. Они считают нормальным убивать нас. Мы, люди, будем убивать их. На войне, как на войне. Я, хоть человек и сугубо мирный, прямо таки с нетерпением жду, когда уже смогу заняться социальным творчеством с помощью пулемета. Надеюсь, возможность представится очень скоро.
Теперь сформулирую самую главную-преглавную суть всех прошлых и будущих постов про сталинизм: цель неосталинизма в моей авторской интерпретации - вовсе не фомирование какой-то конкурентоспособной экономической организации на одной седьмой части суши. Конечная цель - формирование общества, в котором господствуют человеческие ценности. Конечная цель - не наращивание потребительских фондов, а ПРОИЗВОДСТВО ЧЕЛОВЕКА, который способен будет контролировать свои потребительские инстинкты, производство человека созидающего, человека познающего, человека, развивающегося. Таким образом, гезелевские свободные деньги, новые принципы формирования власти, новая система экономических отношений - это всего лишь инструменты для создания новых людей и реализации их творческих устремлений. Смысл всего этого - развитие внутренней природы человека, а не создание красивого фантика из потребительских фетишей, в который упаковывается индивид.
Буду рад, если хотя бы 2% читающих поняли, о чем я, мнение бритых обезьян меня традиционно не ипет. О возможности перехода от либерастного обезьянье-потребительского социума к гуманизму созидательного общества скажу следующее. Эволюционным путем этот переход осуществить невозможно в принципе. Само слова "эволюция" означает поступательное развитие, в результате которого общество претерпевает качественные изменения. Но если поступательное движение сегодня осуществляется совершенно в обратном направлении, то и качественные изменения будут обратными, то есть будет наблюдаться лишь деградация вплоть до полного вырождения homo sapiens. Думаю, вырождение в перспективе светит не только духовное, но и биологическое.
То есть для начала нужно резко переломить тенденцию общественного развития. Сделать это усилиями людей, пусть даже это будут титанические усилия самых великих людей планеты, нереально. Меня уже, честно говоря, подзаебали письма в личку с просьбой немедленно ознакомиться с очередным манифестом за все хорошее против всего плохого и предложением начать на базе этой нетленки объединение неких единомышленников в партию для выработки истинно правильной политической платформы, ознакомившись с которой, массы прозреют и пойдут за пассионариями, в светлое завтра. Никакой плетью пропаганды обух тупой быдляцкой инертности не перешибить. Я это понял лет в 25, наверное. Произошло это через три года занятием того, что принято называть активной гражданской позицией (до того я был пассивен, как и прочие быдлообыватели). Открытие это было не очень радостным для меня, однако катастрофического разочарования не принесло. Спасло меня увлечение историей.
Увлечение историей вовсе не подразумевает, что я стал махать мечом в клубе исторической реконструкции, уходя из реальности в астрал фантазий о великом прошлом, не то, что я подсел на романы Пикуля, уверовал в Фоменко или прописался на форуме ВИФ2, где с головой погрузившись в виртуальные войны с резунистами. Нет, история цивилизации меня интересует как способ выявления закономерностей, по которым человечество будет развиваться в ближайшем будущем. Так вот, рискуя в очередной раз подтвердить право обладания лаврами капитана Очевидность, скажу, что главным двигателем в развитии общества является не эволюция, а катастрофа. Именно в ходе катастроф общество переходило на качественно более высокий уровень развития. Ну, или не переходило, тут уж как повезет. Чтоб не утомлять читателя многословным экскурсом в историю цивилизационных кризисов, приведу лишь пару примеров из самого недавнего прошлого.
В 1917 г. в России произошла катастрофа, сравнимая по масштабам разве что с великой Смутой XVII века, пала монархия, империя рассыпалась на 50 бантустанов, утратила значительные территории, началась гражданская война, экономика рухнула практически до уровня натурального хозяйства. Однако уже через 20 лет миру была явлена страна, намного сильнее романовской империи. Но отличалась она не просто уровнем "прокачки", а принципами организации социума. Катастрофа 1941 г. могла навсегда уничтожить страну, но вместо этого страна совершила качественный переход в ранг мировой державы. Кто-то скажет, что мол, эка невидаль, при царях Россия тоже входила в семерку мировых держав, пусть и в качестве периферийной империи. Нет, тут совсем иное дело. При позднем Сталине Советский Союз превратился не просто в державу, которая могла померяться пиписьками с прочими державами по выплавке чугуна на душу населения и количеству атомных боеголовок. Нет, СССР стал мировым полюсом, чье влияние на полмира определялось уже не котировками валют на Нью-Йоркской бирже и не наличием авианосных соединений (которых и не было), влияние этого мирового полюса определялось мировоззренческой идеей, которая стала привлекательна для человечества. Кстати, прошу не смешивать такие понятия, как официальная марксистская идеология и мировззренческая идея советского проекта.
Но тут, сцуко, подвело отсутствие катастроф, а эволюционный путь развития советского общества как-то очень быстро и незаметно перешел на декадентские рельсы. В итоге катастрофа 1991 г.оказалась контрпродуктивна. Существование русской государственности поставлено под вопрос. Налицо тенденция к медленному, но неуклонному вырождению. Очередная катастрофа, которая уже на носу, либо окончательно добьет русскую цивилизацию, либо даст толчок ее возрождению. Ну, это, конечно, лишь в том случае, если нам удастся достойно ответить на вызов. Предпосылки к этому есть. Во-первых, нам уже нечего терять. Во-вторых, и это самое главное, общество переживает не просто экономическое угасание, а глубокий духовный кризис. Старые ценности дискредитированы и утрачены: коммунизм никого не возбуждает, кроме кучки сектантов, православие не вставляет 98% населения (а ежели в школах введут предмет про православную нравственность, так от попов у людей будет тошнить так же, как от выступлений Брежнева на партсъездах), политический концепт либерастно-демократической толерастии так и не прижился в нашем суровом климате. На этом фоне элита приняла мудрое решение законсервировать идеологическую стерильность общества. Официально было объявлено, что национальную идею иметь нехорошо, и потому сосите пивасик, зырьте "Дом-2", дрочите на витрину автосалона, юзайте потребительские кредиты, главное, ни о чем таком постороннем, большом и светлом не думайте.
Однако совершенно правильный тактический ход на создание в обществе идейного вакуума, стратегически смертельно опасен дл нынешних хозяев жизни, ибо в вакууме при определенных условиях опасные идеи распространяются взрывообразно, практически мгновенно заражая миллионы людей. Эти определенные условия называются… ага, верно - катастрофа. Кому не нравится слово катастрофа, мысленно заменяйте его термином "системный кризис" или эвфемизмом "Большой Пиздец". Сути это не меняет - человечество в целом и локальные сообщества в частности развивается толчками от кризиса к кризису, от катастрофы к катастрофе. Я полагаю, что именно русские в условиях локальной или глобальной катастрофы способны стать носителями новой мировоззренческой идеи, той самой захватывающей мечты о будущем, без которой человеческое стадо принципиально ничем не отличается от стада обезьян.
Не ждите от меня, что я щас настрочу брошюрку "Национальная идея для чайников", где все разложу по полочкам. Генезис новой цивилизационной идеи - работа коллективная и многолетняя. Она никогда не будет сформулирована в каноническом виде вроде Библии, "Зеленой книги", "Манифесте коммунистической партии" или цитатнике Мао. Эта идея всегда будет вплетена в какой-то контекст. Например, в контекст этого поста в ЖЖ или в контекст действий бунтующей черни, которая будет палить рублевские особняки. Если кого-то интересуют конкретные люди, пытающиеся рассуждать о чем-то большем, нежели о курсе доллара и свойствах очередного айфона, могу порекомендовать сообщество Институт высокого коммунитаризма. Бурление там есть, и если отфильтровать неизбежную пену и пузыри, то можно прочувствовать тот самый контекст нового мира.
Латинская Америка нащупывет новую тропу эмпирически, маленькими шажками, постоянно спотыкаясь, Восток до сих пор переваривает вестернизационные инъекции, полученные в прошлом веке. Зам Запад на глазах деградирует, тускло отсвечивая позолотой эпохи Просвещения. Исламский мир, еще не утратил модернизационный импульс, но подходит к закономерному кризису: либо он рухнет в трясину религиозного фундаментализма, что будет иметь фатальные последствия, либо, освободившись от балласта средневекового мракобесия, найдет новый формат самобытного развития. Мне кажется, Иран в этом отношении ближе всех к порогу (точке бифуркации, заумно выражаясь). Золотой век Африки то ли еще не наступил, то ли давно минул в эпоху фараонов. Из глобальных генераторов цивилизационых идей остались Индия и Россия. Индии мне трудно оценить - то ли это цивилизация затухающая, то ли наоборот, наращивающая свою мощь. А вот Россия потенциально готова разродиться новой идеей. Но, повторюсь, только в случае катастрофы, и если эту катастрофу она переживет.
Вернемся к истории. Разумеется, не только катастрофы давали толчки общественному прогрессу, значимым фактором развития был и научно-технические революции. Но сегодняшняя ситуация уникальна тем, что этот самый научно-технический прогресс сам по себе является одной из причин грядущей катастрофы. В древности всплески исторической активности возникали в следствие так называемых кризисов природы и человека. Когда население Скандинавии превышало возможности кормовой базы, молодые люди садились в ладьи и отправлялись завоевывать земли на юге. Получалось - хорошо, не получалось - тоже неплохо, в любом случае лишнее население утилизировалось, демография приходила в соответствие с экономическим базисом. В Европе лишнее население косили эпидемии чумы, а если чума запаздывала, то устраивались крестовые походы против балтов, славян, греков, сарацин. В результате кризиса природы и человека в России в XVI-XVII вв. произошел переход от подсечно-огневого к оседлому земледелию. Тот же кризис дал толчок расселению русских в направлении Тихого океана. В причинах революции 1917 г. так же легко можно увидеть кризис природы и человека - катастрофический дефицит пахотной земли и пастбищ в центральной России, который был очевиден еще Столыпину, но окончательно был преодолен путем коллективизации и механизации сельского хозяйства, а так же в ходе индустриализации, отсосавшей в города избыточные десятки миллионов сельского населения.
Но никогда ранее в истории не случалось глобальных природно-цивилизационных кризисов. Даже глобальные экономические кризисы были на поверку совсем не глобальными - пока в одном месте был спад, в другом наблюдался рост. Даже сегодня расти продолжает Китай - крупнейшая производящая экономика мира, в годы великой депрессии 30-х годов поднялись Германия и СССР. А вот следующий кризис рискует стать первым действительно общемировым. Одной из причин может стать исчерпание энергетических резервов, о чем я подробно писал ранее. Глобальный EROEI стремительно падает, и человечество в самое ближайшее время столкнется с реальной нехваткой энергии. Подчеркиваю, что не с дороговизной, а именно с нехваткой ее для поддержания привычного уровня потребления. Соответственно, развернется жестокая борьба за энергоресурсы (эта борьба уже идет, но пока втихую, мелкие войнушки вроде ливийской заварухи пока лишь отдельные эпизоды). На подходе более страшный кризис нехватки пахотной земли. Дело в том, нагрузка на пашню столь велика, что фонды сельскохозяйственных земель вследствие эрозии почв сокращаются с пугающей скоростью: кто говорит, что на 2% в год, кто называет цифру в 5%. Резервы для распахивания целинных земель сокращаются, и глобальный продовольственный кризис уже не за горами. Конечно, в первую очередь он ударит по Африке и Азии, но и нам достанется нехило (а половина продовольствия в РФ - импорт, о чем дебилы постоянно забывают). Не будем сбрасывать со счетов еще фактор климатический, экологический, техногенный (скажем, пара-тройка разливов нефти мексиканского масштаба вполне могут стать стартером глобального пиздеца). Некоторые футурологи предрекают кризис питьевой воды, что тоже выглядит вполне правдоподобно.
Проскочить опасную зону турбулентности человечество уже точно не сможет, глобальный кризис природы и человека и изменения вызовет глобальные. Главные изменения произойдут в самосознании людей, а не в технологиях (напомню, что бурное развитие технологий является как раз причиной назревающего первого глобального кризиса природы и человека). И тот, кто сможет быстрее поменять мировоззрение, имеет больше шансов этот кризис преодолеть. Все просто: если провести параллели с биологией, то популяции, требующие для поддержания своего существования больше ресурсов в условиях ресурсного дефицита уступят место тем, что могут обходиться меньшим. Ну, как вымерли мамонты, не сумев приспособиться к резкому изменению климата, так и алчные бритые обезьяны вымрут, пожрав друг друга. Именно поэтому либерастическую философию хомо потреблякуса ожидает крах, как и самих носителей подобных взглядов. Выше я описал, почему у русских шансов успешно переформатироваться больше, чем у прочих. Будет ли этот шанс использован? Поживем - увидим. Только в ходе катастрофического кризиса гуманизм имеет шанс взять верх над либерастией.
В общем, пусть сильнее грянет буря. И поскорее бы уже, а то эпоха безветрия, бессмыслия и безделия слишком затянулась.